(-:-)
Зарисовка оказалась неожиданностью для меня самой. Когда продумывала, видела некоторые ситуации немного иначе, но сделала все равно так. Опять кажется, что не дожала. Опять не гарантирую, что это последняя вещь из цикла.
В общем, принимайте почти 2 500 слов и кучи розовых соплей.
читать дальшеКалмэн. Этот город никогда не знал, что такое война. Не слышал даже такого слова - на столько спокойно в нем всегда было. Что уж там говорить о страшных событиях почти двадцатилетней давности? Сейчас о них вообще стараются не вспоминать: с нильфами подписано мировое соглашение о ненападении. Из-за которого многие военные стали никому не нужны, а упоминание того, что ты ветеран той самой войны может неоднозначно сказаться на твоей жизни. Хотя на самом деле ни один настоящий ветеран кичиться этим не будет: кому надо, тот знает, а остальным это и не нужно.
Кстати, милтская военная академия, по мнению многих простых живых и власть имущих, отжила свое и теперь ее стоит упразднить, либо существенно сократить количество учебных мест, но на это вряд ли кто-то пойдет. Академия всегда жила по своим законам, не имеющим ничего общего с законами остального общества. Впрочем, не только академия отличалась такими свойствами. Вот тот же Калмэн взять, например. Расположен где-то в горах. Пробраться можно только по одному перевалу или очень точно наведенным порталом: магия здесь ведет себя крайне не стабильно - особенности местности. И народ тут дружелюбный и мирный, все друг друга знают. Пришлых мало, но если кто и приходит, то остается здесь на долго.
Так получилось и с Мартой фон Дрейкен. Молодая. Умная. Красивая... Странная. Когда появилась в городе, ничего не помнила. Как добралась до такой местности - тоже не понятно. И смотрела первое время на всех исподлобья, да только удивлялась датам, которые упоминались в разговорах - видать, припоминала что-то свое. А через время родила ребеночка, хоть и замужем не была... Да только не было у нее здесь никого. Жила она у местного врача, по совместительству бывшего и старостой городка. Но не считать же его способным на такие подвиги? В таком возрасте это слишком затруднительно. Да и жена тут, при нем же.
А потом она, внезапно взяла откуда-то деньги - сотрудники банка только диву давались, разглядывая, как она управляется с терминалом и многочисленными номерами счетов. И ведь информации никакой о проведенных операциях не осталось, кроме самой общей, по которой ничего не вычислишь.
Деньги взяла. Домик двухэтажный купила. Организовала в нем небольшое кафе, в котором подавали отменные булочки и горячий шоколад. Кафе быстро обрело известность в городе. Причем привлекало оно не только относительной дешевизной предлагаемого, но и богатством рецептов. Местные хозяйки только удивлялись, откуда Марта столько всего знает.
Знала-то она знала. Но замуж не спешила: так в одиночку и растила сынишку. Не похож он был на нее только. Ну, вот ни капельки не похож: черные прямые волосы с сиреневатым отливом в противовес ее простых прямых и черных; глаза раскосые черные же против ее голубых со стальным отливом; рост, телосложение - все в нем говорило о большой доле темной эльфийской крови. Вот только именно таких эльфов в этих краях никогда не водилось. А она молчала.
О прежней жизни, той, что была до Калмэна, никто не расспрашивал - мало ли что там могло быть...
Так и жила Марта, как все в этом городе, тихо, мирно и спокойно. Вела хозяйство, воспитывала Пипа и никогда не была замечена в чем-то плохом.
Правда, когда в городе появились два парня, выдала то, чего от нее никто не ожидал: жестко одернула их по поводу войны и ветеранства. То есть ситуация была такая, что они, придя в один их магазинчиков, начали просить продать им товар дешевле, чем он есть на самом деле. Когда Сильвия - молоденькая дочка хозяина магазина - отказалась это сделать, начали бравировать тем, что они ветераны. Слышавшая весь диалог Марта коротко сказала:
- Сильвия, бери с них полную сумму. Они просто не могут быть ветеранами.
- Это почему же? - процедил тот парень, что был понаглее.
- Да, потому что война была без малого двадцать лет назад. Вам сейчас едва перевалило за тридцать. Каким бы ни было наше правительство, но оно не на столько дико и жестоко, чтобы брать в армию детей.
Парни прищурились. Она же спокойно продолжила:
- К тому же, в той войне участвовали исключительно профессиональные солдаты. И ни один ветеран не будет использовать свое положение вот таким вот образом, - и уже уходя бросила, - Еще раз где-нибудь в этом городе скажете подобную ересь, лично выпорю.
Улыбнулась, распрощалась и ушла.
Странное дело, но после этих слов ребята оплатили всю покупку целиком. А на следующий день исчезли в неизвестном направлении.
Жизнь потекла своим чередом. Работа, дом, магазины, кафе. Через пару месяцев после тех визитеров в городе начали появляться все новые и новые живые. Такого разнообразия рас и кровей Калмэн не видел никогда.
Прибывавших было много ( по меркам небольшого городка, конечно же), но места всем хватало. Их не расспрашивали, они не отвечали. А в один "прекрасный" день все они собрались перед кафе Марты. В черных одеждах военного кроя без знаков отличия. С оружием и заклинаниями на изготовку.
- Марта фон Дрейкен. Просим Вас сдаться, - спокойно сказал один из пришедших.
Она вышла.
- Сдаться? Интересно, по какому поводу?
- Вы обвиняетесь в предательстве и дезертирстве с поля боя.
- Ну, надо же, как интересно, - улыбается. Только сквозь ее эту улыбку, ту, к которой привыкли калмэновцы, пробивается другая, пугающая, - И на каком основании вы так решили?
Молчание.
- А еще, господин Айзатель, неужели Вы так и простоите, глядя на все это со стороны?
- И давно ты меня заметила?
- А Вас можно не заметить? - изогнутая бровь... прямо как раньше.
- И правда, - улыбнулся он в ответ, но улыбка вышла напряженной, уж Марта-то знала, как он умеет улыбаться по настоящему.
- Мам, что здесь происходит? - Пип только сейчас вернулся с дневной пробежки и был ошарашен увиденным.
- Ничего страшного, сынок. Кстати, познакомься: этот зимний эльф - Феликс Айзатель - тот, кто должен был стать твоим дэу эти 1.
- Вообще-то я должен был стать дэу эти только в случае, если бы ты родила от Эла. А ребенок явно младше того возраста, когда ребенок мог бы быть его.
- Ну, вот мы и подошли к самому интересному, Феликс.
Молчавший до этого солдат, который заговорил первым, решил оборвать:
- Генерал, почему какая-то баба обращается к Вам просто по имени?
От взгляда, которым его наградил Феликс, парень поперхнулся. А Марта решила уточнить:
- Может быть по тому, что эта "баба" - полковник в отставке Саня Эйя? А этот мальчуган - Филипп Элманни диель Джамелли?
Зря он это ляпнул, очень зря: сейчас у паренька дергался глаз, потому что, кто такой Саня Эйя, знали все в спец службах. И злить его... ее было делом неблагодарным.
- Почему это в отставке?
- Потому что ты сам обещал мне отставку после той миссии. Неужели не помнишь?
- Помню, но миссия не завершена. Ты после нее пропадаешь без вести. О тебе нет никаких известий в течении нескольких лет, а потом внезапно с твоих же секретных счетов снимаются все деньги. Следов взлома нет. Потом поиск по ДНК дает какие-то странные результаты, одновременно соответствующие и не соответствующие твоим, приводит в этот город и мы находим некую Марту, которая живет себе спокойной жизнью и делает вид, что она простая домохозяйка. Странно, не находишь ли?
Каждое слово он цедил с таким ядом, будто хотел отравить весь город. Но Саню этим не проймешь: и не такое от него видела раньше. Да вот только забыть все это успела уже за столько-то лет...
- Не нахожу, - зло бросила она. - Не тебя запечатали в магический кристалл. Не ты вышел из него, ничего не помня и даже представления не имея, где находишься. Ты ведь совсем не представляешь себе, каково это, когда копишь оставшиеся ничтожные силы для последнего удара по врагу, а этот удар по каким-то причинам срывается в последний момент. И вместо того, чтобы убить, ты его всего лишь ранишь... Но понимаешь, что и у него такая же ситуация... И он не находит ничего лучше, чем запечатать тебя в магический анабиоз. Не можешь понять, каково это, вспоминать всю свою жизнь по крупицам, заново проживая и хорошее и плохое. Ты не можешь знать, Феликс, каково это раз за разом пытаться выйти из этого города, добраться хотя бы до перевала, чтобы сделать портал, и раз за разом же терпеть крах, корчиться от боли и возвращаться сюда. Ты ведь не знаешь... и не можешь знать.
Она наконец-то опустила взгляд.
- А еще, Феликс, тяжело сознавать, что твои друзья тебе не поверят...
Вся беседа велась под прицелом, но ей на это было абсолютно все равно.
На нее смотрел сын, но он оставался спокоен - ведь он знал все, о чем она говорила сейчас.
На них смотрели местные жители. Они никак не могли поверить в то, что эта скромная милая женщина - грозный полковник, о котором ходили легенды в течении без малого двадцати лет. Люди шептались. Люди не верили. Люди не спешили уходить, не зная, как поступить во время возможных событий. Людям было интересно. А Марте-Сане было тошно.
В конце концов она отправила сына в дом, а после на сигналке спросила:
- Он придет?
- Должен по идее... но я не уверен.
- Кто вместе с ним?
- Федор, кто же еще?
- Поняяяяятно... Значит, допрос с пристрастием?
- Значит, допрос с пристрастием.
Когда в городе появились те, о ком спрашивали, Марта-Саня попросила помощницу Риту присмотреть за своим заведением. Все четверо отправились в ее рабочий кабинет. Без слов. Пип не высовывался из комнаты.
Когда же они начали просматривать ее память с момента той знаменательной битвы, плохо стало всем. Нет, они знали, что обвинить Эйю в предательстве - это надо быть полным психом. Но факты и прошедшие годы говорили о другом. И сомнения все равно закрадывались.
Все присутствующие знали, как дело обстояло до открытия портала, но... Но тут они взглянули на ситуацию с другой стороны. Увидели битву глазами и ощущениями основного действующего лица.
Увидели, как сами все нырнули в портал, а Саня осталась держать его стабильность. Поняли, что она просчитала вероятность схлопывания портала, если бы пошла сама, а зинд остался тут.
Увидели, что Эйя промахнулась в таком ударе, в котором никогда не делала ошибок. То же самое произошло и с зиндом.
Видели, как эта тварь была удивлена не меньше, чем она сама.
Видели, как хватка демона не дала шансов увернуться от заклинания. Видели темноту анабиотического состояния. Недоумение. Непонимание кто ты есть на самом деле и как здесь оказался. Видели... Всё видели.
А дальше были две полоски. Еще большее недоумение. Уговоры сделать аборт. Роды. Боль от того, что никак не могла вспомнить, кто же отец. Вспышки обретения воспоминаний, вызывающие еще большие боль и муки. Первые шаги. Дом. Свое дело, не имеющее ничего общего с прежним. Попытки уйти из этого города и судороги, охватывающие все тело, когда Саня доходила до определенной черты. Каждый год новые попытки. Новые поиски заклинаний, приемов и комбинаций трав. И каждый год одно и то же.
А потом были те два оболдуя, которых Айзатель сам же и послал. И их приход, который Саня предвидела и к которому подготовилась.
Далее были долгие доклады и отчеты совету генералов о том, что полковник Саня Эйя никогда не был(а) предателем. Что его (ее) длительное отсутствие обусловлено возникшими проблемами, которые нужно решать в срочном порядке. Поиск способа решения. Признание ребенка наследником семьи Джамелли... Много всего.
Сейчас, перед последним шагом в портал, она вспоминает разговор, точнее его часть, который произошел почти сразу после процедуры просмотра памяти.
- И чем все закончилось?
- Та ничем... Подписали перемирие с нильфами. Зинды пока отсупили и не проявляют вообще никакой активности. Сдается мне, что это из-за того, который тебя так уделал.
- Это почему же?
- А ты легенды вспомни, - Эл смеется. - Первого зинда в этот мир позвал один из драконов для лучшего освоения земель и пространства в целом. И они дали друг другу клятву: никогда не поднимать друг на друга оружие. Непостижимо каким образом, но эта клятва превратилась в заклятие, которое передавалось из поколения в поколение по обоим линиям.Сами они, первые, и их последователи жили дружно и спокойно. Разногласия начались на третьем или четвертом поколении. Но, как выяснилось, прямые потомки нанести смертельный вред друг другу так и не могут. И ели рассматривать то, что произошло тогда с тобой, то это полностью подходит под описание.
- Да, ну тебя... Ты мне лучше расскажи, как там все остальные: в общедоступных источниках нужной информации мало, а в наши базы у меня доступа отсюда не было.
- Да что тут скажешь... Про ребят всех и так узнаешь - еще увидимся, соберемся вместе. Айзатель так и не женился за эти двадцать лет. Лео продолжает заправлять Перхотью вместе с Милой. Кстати, она смогла снять то проклятье с Марка и он вновь сошелся со своей женой. Правда, восстанавливалась до этого долго: несколько лет вообще как обычный человек жила - без каких-либо способностей к магии. Лана, пошла по стопам матери и других воспитателей. Хирургом в военном госпитале работает.
- А Миллер как?
- Никак... Когда нас отправили в точку появления зиндов, они с О'Тоори и еще несколькими некроманатми пошли сдерживать натиск зомбаков. Много их было... слишком. Она, как всегда ринулась в самую гущу, как приманка... А потом поняла, что построенная всеми ловушка дала сбой и эти твари скоро дойдут до города... - странно, он ее почти не знал, а говорить о таком все равно тяжело, - Она выправила искажение потока энергии. Собой. Сгорела заживо. Лео и Феликсу потом долго пришлось лечить Джека О'Тоори от нервного срыва: у него так и стояла перед глазами картина сгорающей любимой девушки и то, что она при этом счастливо улыбалась. Всю жизнь ее любил, а сделать ничего не смог... В конце концов они ликвидировали некро-угрозу, пусть даже и такой ценой.
Джек сейчас полностью обеспечивает тот детский дом, в котором Каторина работала. Больше всего помогает тем детям, которых она воспитывала лично в течение пяти лет. Говорит, что раз она относилась к ним, как к своим родным детям, то и он будет вести себя также. Многие уже выросли... из детдома в люди выбились. Кто-то даже пошел работать к нему в клинику. Так что угроза остаться без единственного некромантского рода нам не грозит.
Да, о том, как выбиваются в люди. Твой младшенький преподает в Южном Университете. Старший стал ювелиром. У нас с тобой четыре племянницы и три племянника... Родители живы. Здоровье пошатнулось, конечно, но у них уже и возраст не тот, сама знаешь...
- И как ты все это время?
- Также, как и ты. Дом, работа, больше бумажная, племянники... Своего-то не увидел...
- Но ведь это поправимо, - тихо сказала она.
- Ага, - осклабился Эл. - Хочу столько детей, чтобы их было как минимум столько же, сколько племянников!
И вот теперь, делая последний шаг, Саня думала, что все было не зря. А сделав его, и увидев всех, кто был дорог, можно искренне сказать:
- Я дома!
------
дэу эти 1 - досл. "старший отец"; у эльфов это тот, кто может заняться воспитанием ребенка, если с его родителями что-то случится. Кровное родство не обязательно. Персона дэу эти зачастую обговаривается еще до рождения ребенка.
В общем, принимайте почти 2 500 слов и кучи розовых соплей.
Остальные отрывки тут
читать дальшеКалмэн. Этот город никогда не знал, что такое война. Не слышал даже такого слова - на столько спокойно в нем всегда было. Что уж там говорить о страшных событиях почти двадцатилетней давности? Сейчас о них вообще стараются не вспоминать: с нильфами подписано мировое соглашение о ненападении. Из-за которого многие военные стали никому не нужны, а упоминание того, что ты ветеран той самой войны может неоднозначно сказаться на твоей жизни. Хотя на самом деле ни один настоящий ветеран кичиться этим не будет: кому надо, тот знает, а остальным это и не нужно.
Кстати, милтская военная академия, по мнению многих простых живых и власть имущих, отжила свое и теперь ее стоит упразднить, либо существенно сократить количество учебных мест, но на это вряд ли кто-то пойдет. Академия всегда жила по своим законам, не имеющим ничего общего с законами остального общества. Впрочем, не только академия отличалась такими свойствами. Вот тот же Калмэн взять, например. Расположен где-то в горах. Пробраться можно только по одному перевалу или очень точно наведенным порталом: магия здесь ведет себя крайне не стабильно - особенности местности. И народ тут дружелюбный и мирный, все друг друга знают. Пришлых мало, но если кто и приходит, то остается здесь на долго.
Так получилось и с Мартой фон Дрейкен. Молодая. Умная. Красивая... Странная. Когда появилась в городе, ничего не помнила. Как добралась до такой местности - тоже не понятно. И смотрела первое время на всех исподлобья, да только удивлялась датам, которые упоминались в разговорах - видать, припоминала что-то свое. А через время родила ребеночка, хоть и замужем не была... Да только не было у нее здесь никого. Жила она у местного врача, по совместительству бывшего и старостой городка. Но не считать же его способным на такие подвиги? В таком возрасте это слишком затруднительно. Да и жена тут, при нем же.
А потом она, внезапно взяла откуда-то деньги - сотрудники банка только диву давались, разглядывая, как она управляется с терминалом и многочисленными номерами счетов. И ведь информации никакой о проведенных операциях не осталось, кроме самой общей, по которой ничего не вычислишь.
Деньги взяла. Домик двухэтажный купила. Организовала в нем небольшое кафе, в котором подавали отменные булочки и горячий шоколад. Кафе быстро обрело известность в городе. Причем привлекало оно не только относительной дешевизной предлагаемого, но и богатством рецептов. Местные хозяйки только удивлялись, откуда Марта столько всего знает.
Знала-то она знала. Но замуж не спешила: так в одиночку и растила сынишку. Не похож он был на нее только. Ну, вот ни капельки не похож: черные прямые волосы с сиреневатым отливом в противовес ее простых прямых и черных; глаза раскосые черные же против ее голубых со стальным отливом; рост, телосложение - все в нем говорило о большой доле темной эльфийской крови. Вот только именно таких эльфов в этих краях никогда не водилось. А она молчала.
О прежней жизни, той, что была до Калмэна, никто не расспрашивал - мало ли что там могло быть...
Так и жила Марта, как все в этом городе, тихо, мирно и спокойно. Вела хозяйство, воспитывала Пипа и никогда не была замечена в чем-то плохом.
Правда, когда в городе появились два парня, выдала то, чего от нее никто не ожидал: жестко одернула их по поводу войны и ветеранства. То есть ситуация была такая, что они, придя в один их магазинчиков, начали просить продать им товар дешевле, чем он есть на самом деле. Когда Сильвия - молоденькая дочка хозяина магазина - отказалась это сделать, начали бравировать тем, что они ветераны. Слышавшая весь диалог Марта коротко сказала:
- Сильвия, бери с них полную сумму. Они просто не могут быть ветеранами.
- Это почему же? - процедил тот парень, что был понаглее.
- Да, потому что война была без малого двадцать лет назад. Вам сейчас едва перевалило за тридцать. Каким бы ни было наше правительство, но оно не на столько дико и жестоко, чтобы брать в армию детей.
Парни прищурились. Она же спокойно продолжила:
- К тому же, в той войне участвовали исключительно профессиональные солдаты. И ни один ветеран не будет использовать свое положение вот таким вот образом, - и уже уходя бросила, - Еще раз где-нибудь в этом городе скажете подобную ересь, лично выпорю.
Улыбнулась, распрощалась и ушла.
Странное дело, но после этих слов ребята оплатили всю покупку целиком. А на следующий день исчезли в неизвестном направлении.
Жизнь потекла своим чередом. Работа, дом, магазины, кафе. Через пару месяцев после тех визитеров в городе начали появляться все новые и новые живые. Такого разнообразия рас и кровей Калмэн не видел никогда.
Прибывавших было много ( по меркам небольшого городка, конечно же), но места всем хватало. Их не расспрашивали, они не отвечали. А в один "прекрасный" день все они собрались перед кафе Марты. В черных одеждах военного кроя без знаков отличия. С оружием и заклинаниями на изготовку.
- Марта фон Дрейкен. Просим Вас сдаться, - спокойно сказал один из пришедших.
Она вышла.
- Сдаться? Интересно, по какому поводу?
- Вы обвиняетесь в предательстве и дезертирстве с поля боя.
- Ну, надо же, как интересно, - улыбается. Только сквозь ее эту улыбку, ту, к которой привыкли калмэновцы, пробивается другая, пугающая, - И на каком основании вы так решили?
Молчание.
- А еще, господин Айзатель, неужели Вы так и простоите, глядя на все это со стороны?
- И давно ты меня заметила?
- А Вас можно не заметить? - изогнутая бровь... прямо как раньше.
- И правда, - улыбнулся он в ответ, но улыбка вышла напряженной, уж Марта-то знала, как он умеет улыбаться по настоящему.
- Мам, что здесь происходит? - Пип только сейчас вернулся с дневной пробежки и был ошарашен увиденным.
- Ничего страшного, сынок. Кстати, познакомься: этот зимний эльф - Феликс Айзатель - тот, кто должен был стать твоим дэу эти 1.
- Вообще-то я должен был стать дэу эти только в случае, если бы ты родила от Эла. А ребенок явно младше того возраста, когда ребенок мог бы быть его.
- Ну, вот мы и подошли к самому интересному, Феликс.
Молчавший до этого солдат, который заговорил первым, решил оборвать:
- Генерал, почему какая-то баба обращается к Вам просто по имени?
От взгляда, которым его наградил Феликс, парень поперхнулся. А Марта решила уточнить:
- Может быть по тому, что эта "баба" - полковник в отставке Саня Эйя? А этот мальчуган - Филипп Элманни диель Джамелли?
Зря он это ляпнул, очень зря: сейчас у паренька дергался глаз, потому что, кто такой Саня Эйя, знали все в спец службах. И злить его... ее было делом неблагодарным.
- Почему это в отставке?
- Потому что ты сам обещал мне отставку после той миссии. Неужели не помнишь?
- Помню, но миссия не завершена. Ты после нее пропадаешь без вести. О тебе нет никаких известий в течении нескольких лет, а потом внезапно с твоих же секретных счетов снимаются все деньги. Следов взлома нет. Потом поиск по ДНК дает какие-то странные результаты, одновременно соответствующие и не соответствующие твоим, приводит в этот город и мы находим некую Марту, которая живет себе спокойной жизнью и делает вид, что она простая домохозяйка. Странно, не находишь ли?
Каждое слово он цедил с таким ядом, будто хотел отравить весь город. Но Саню этим не проймешь: и не такое от него видела раньше. Да вот только забыть все это успела уже за столько-то лет...
- Не нахожу, - зло бросила она. - Не тебя запечатали в магический кристалл. Не ты вышел из него, ничего не помня и даже представления не имея, где находишься. Ты ведь совсем не представляешь себе, каково это, когда копишь оставшиеся ничтожные силы для последнего удара по врагу, а этот удар по каким-то причинам срывается в последний момент. И вместо того, чтобы убить, ты его всего лишь ранишь... Но понимаешь, что и у него такая же ситуация... И он не находит ничего лучше, чем запечатать тебя в магический анабиоз. Не можешь понять, каково это, вспоминать всю свою жизнь по крупицам, заново проживая и хорошее и плохое. Ты не можешь знать, Феликс, каково это раз за разом пытаться выйти из этого города, добраться хотя бы до перевала, чтобы сделать портал, и раз за разом же терпеть крах, корчиться от боли и возвращаться сюда. Ты ведь не знаешь... и не можешь знать.
Она наконец-то опустила взгляд.
- А еще, Феликс, тяжело сознавать, что твои друзья тебе не поверят...
Вся беседа велась под прицелом, но ей на это было абсолютно все равно.
На нее смотрел сын, но он оставался спокоен - ведь он знал все, о чем она говорила сейчас.
На них смотрели местные жители. Они никак не могли поверить в то, что эта скромная милая женщина - грозный полковник, о котором ходили легенды в течении без малого двадцати лет. Люди шептались. Люди не верили. Люди не спешили уходить, не зная, как поступить во время возможных событий. Людям было интересно. А Марте-Сане было тошно.
В конце концов она отправила сына в дом, а после на сигналке спросила:
- Он придет?
- Должен по идее... но я не уверен.
- Кто вместе с ним?
- Федор, кто же еще?
- Поняяяяятно... Значит, допрос с пристрастием?
- Значит, допрос с пристрастием.
Когда в городе появились те, о ком спрашивали, Марта-Саня попросила помощницу Риту присмотреть за своим заведением. Все четверо отправились в ее рабочий кабинет. Без слов. Пип не высовывался из комнаты.
Когда же они начали просматривать ее память с момента той знаменательной битвы, плохо стало всем. Нет, они знали, что обвинить Эйю в предательстве - это надо быть полным психом. Но факты и прошедшие годы говорили о другом. И сомнения все равно закрадывались.
Все присутствующие знали, как дело обстояло до открытия портала, но... Но тут они взглянули на ситуацию с другой стороны. Увидели битву глазами и ощущениями основного действующего лица.
Увидели, как сами все нырнули в портал, а Саня осталась держать его стабильность. Поняли, что она просчитала вероятность схлопывания портала, если бы пошла сама, а зинд остался тут.
Увидели, что Эйя промахнулась в таком ударе, в котором никогда не делала ошибок. То же самое произошло и с зиндом.
Видели, как эта тварь была удивлена не меньше, чем она сама.
Видели, как хватка демона не дала шансов увернуться от заклинания. Видели темноту анабиотического состояния. Недоумение. Непонимание кто ты есть на самом деле и как здесь оказался. Видели... Всё видели.
А дальше были две полоски. Еще большее недоумение. Уговоры сделать аборт. Роды. Боль от того, что никак не могла вспомнить, кто же отец. Вспышки обретения воспоминаний, вызывающие еще большие боль и муки. Первые шаги. Дом. Свое дело, не имеющее ничего общего с прежним. Попытки уйти из этого города и судороги, охватывающие все тело, когда Саня доходила до определенной черты. Каждый год новые попытки. Новые поиски заклинаний, приемов и комбинаций трав. И каждый год одно и то же.
А потом были те два оболдуя, которых Айзатель сам же и послал. И их приход, который Саня предвидела и к которому подготовилась.
Далее были долгие доклады и отчеты совету генералов о том, что полковник Саня Эйя никогда не был(а) предателем. Что его (ее) длительное отсутствие обусловлено возникшими проблемами, которые нужно решать в срочном порядке. Поиск способа решения. Признание ребенка наследником семьи Джамелли... Много всего.
Сейчас, перед последним шагом в портал, она вспоминает разговор, точнее его часть, который произошел почти сразу после процедуры просмотра памяти.
- И чем все закончилось?
- Та ничем... Подписали перемирие с нильфами. Зинды пока отсупили и не проявляют вообще никакой активности. Сдается мне, что это из-за того, который тебя так уделал.
- Это почему же?
- А ты легенды вспомни, - Эл смеется. - Первого зинда в этот мир позвал один из драконов для лучшего освоения земель и пространства в целом. И они дали друг другу клятву: никогда не поднимать друг на друга оружие. Непостижимо каким образом, но эта клятва превратилась в заклятие, которое передавалось из поколения в поколение по обоим линиям.Сами они, первые, и их последователи жили дружно и спокойно. Разногласия начались на третьем или четвертом поколении. Но, как выяснилось, прямые потомки нанести смертельный вред друг другу так и не могут. И ели рассматривать то, что произошло тогда с тобой, то это полностью подходит под описание.
- Да, ну тебя... Ты мне лучше расскажи, как там все остальные: в общедоступных источниках нужной информации мало, а в наши базы у меня доступа отсюда не было.
- Да что тут скажешь... Про ребят всех и так узнаешь - еще увидимся, соберемся вместе. Айзатель так и не женился за эти двадцать лет. Лео продолжает заправлять Перхотью вместе с Милой. Кстати, она смогла снять то проклятье с Марка и он вновь сошелся со своей женой. Правда, восстанавливалась до этого долго: несколько лет вообще как обычный человек жила - без каких-либо способностей к магии. Лана, пошла по стопам матери и других воспитателей. Хирургом в военном госпитале работает.
- А Миллер как?
- Никак... Когда нас отправили в точку появления зиндов, они с О'Тоори и еще несколькими некроманатми пошли сдерживать натиск зомбаков. Много их было... слишком. Она, как всегда ринулась в самую гущу, как приманка... А потом поняла, что построенная всеми ловушка дала сбой и эти твари скоро дойдут до города... - странно, он ее почти не знал, а говорить о таком все равно тяжело, - Она выправила искажение потока энергии. Собой. Сгорела заживо. Лео и Феликсу потом долго пришлось лечить Джека О'Тоори от нервного срыва: у него так и стояла перед глазами картина сгорающей любимой девушки и то, что она при этом счастливо улыбалась. Всю жизнь ее любил, а сделать ничего не смог... В конце концов они ликвидировали некро-угрозу, пусть даже и такой ценой.
Джек сейчас полностью обеспечивает тот детский дом, в котором Каторина работала. Больше всего помогает тем детям, которых она воспитывала лично в течение пяти лет. Говорит, что раз она относилась к ним, как к своим родным детям, то и он будет вести себя также. Многие уже выросли... из детдома в люди выбились. Кто-то даже пошел работать к нему в клинику. Так что угроза остаться без единственного некромантского рода нам не грозит.
Да, о том, как выбиваются в люди. Твой младшенький преподает в Южном Университете. Старший стал ювелиром. У нас с тобой четыре племянницы и три племянника... Родители живы. Здоровье пошатнулось, конечно, но у них уже и возраст не тот, сама знаешь...
- И как ты все это время?
- Также, как и ты. Дом, работа, больше бумажная, племянники... Своего-то не увидел...
- Но ведь это поправимо, - тихо сказала она.
- Ага, - осклабился Эл. - Хочу столько детей, чтобы их было как минимум столько же, сколько племянников!
И вот теперь, делая последний шаг, Саня думала, что все было не зря. А сделав его, и увидев всех, кто был дорог, можно искренне сказать:
- Я дома!
------
дэу эти 1 - досл. "старший отец"; у эльфов это тот, кто может заняться воспитанием ребенка, если с его родителями что-то случится. Кровное родство не обязательно. Персона дэу эти зачастую обговаривается еще до рождения ребенка.
@темы: хренопись, оридж, отпусти меня, чудо-трава, Саня
-
-
11.08.2011 в 16:24Логичное завершение цикла, как мне кажется. А нет у тебя задумки писать уже по следующему поколению?
-
-
11.08.2011 в 16:28По следующему вряд ли. Я хотела сделать еще одну зарисовку про Миллер, но не знаю, потяну - не потяну. План есть, сюжет был когда-то в голове более подробным, чем то, что есть сейчас....
-
-
11.08.2011 в 16:32-
-
11.08.2011 в 16:36-
-
11.08.2011 в 16:38-
-
11.08.2011 в 16:44дигра захавала мой мозг и я не знаю, в какую сторону и что там повернуть... бееее
-
-
11.08.2011 в 16:46-
-
11.08.2011 в 16:51У Альберта был студентка в частной школе, свекровь которой постоянно экспериментировала. Говорит, прихожу один раз домой, снимаю крышку со сковороды и понимаю, что что-то не то...
- Мааааааам, а что это у нас там такое кипит-варится?
- А это банан, кызым (дочка), оставался. Думаю, дай положу, а то пропадет.
А у меня один раз мама банан в салат ядреный положила, чтобы вкус смягчить.
-
-
11.08.2011 в 17:11-
-
11.08.2011 в 17:17-
-
11.08.2011 в 17:23